Мы очень коротко проскочим эту теорию, она важна нам только для того, чтобы предложить некоторые доказанные теоремы, связанные с обучением информационных систем. Из них вытечет базовый алгоритм информационной войны. Итак, есть два базовых типа сетей. Освоение информации и уменьшение количества элементов системы – так называемые P-сети
Теперь поговорим о том, что может случиться с информационной самообучающейся системой, с человеком, с классической социальной группой, социальной организацией, с институционально организованной социальной структурой и наконец, с неклассическим обществом массового типа тогда, когда на вход поступает информация. Эти вещи очевидны, вспоминаем общую теорию систем – связи, возможности и наконец, количество. Алгоритмическая информационная теория предлагает нам следующее понятие информационного оружия [слайд]. Давайте, посмотрим на него внимательно – здесь нет ни одного ненужного и непонятного оборота. Всего-навсего это обучающая технология, не больше и не меньше. Это технология, посредством которой мы обучаем систему – человека или организацию – опасным, гибельным для нее алгоритмам поведения. И в этом плане любая молодая женщина, которая обвязала себя поясом шахида и, как ей кажется, реализует свое историческое предназначение, прошла через этот алгоритм, который превратил ее в кончик копья соответствующего имамата.
Общее понимание информационной войны [слайд]. Этот термин предельно прагматичный и связан с тем, что информационная война никогда не ведется для того, чтобы выиграть в психологии, в информационном пространстве. Информационная война всегда ведется для того, чтобы получить выигрыш в оффлайне, сколько бы денег в эту коммуникацию не вкладывалось, потому что именно оффлайн детерминирует реальные социальные и политические изменения.
К вопросу о фаст-фуде и всяких прочих вещах. Почему нужно защищать информационную систему от информации? [слайд] Ответ понятен – потому что, как мы говорили, любая поступающая информация неизбежно меняет систему. И вопрос заключается в том, что мы с вами являемся информационными самообучающимися системами. А что такое самообучающиеся системы? Это те системы, которые, зная или не зная (как те, кто не знает о том, что разговаривает прозой), реализуют алгоритмы самообучения. А те, кто ими управляет, обладает властью навязывания им или мягкой имплантации в структуры их психики алгоритмов обучения и самообучения.
Сегодняшняя элитология пишет о новых элитах, что они могут быть защищены от инфаркта, поскольку будут защищены от этого информационного фаст-фуда. Я специально крупным шрифтом написал «будут ли» и как их можно защитить. Ответа на этот вопрос я не знаю (а с этим делать нечего – инфаркт неизбежен для старого типа элит). Как возможно защитить от информации без потери монополии элит на производство смыслов и какой ценой? Как мы знаем, сегодня человек элиты – это тот человек, который позиционирует себя как лицо, не имеющее чаще всего телевизора, и мобильного телефона тоже, и в ряде случаев даже предельно ограничивающее свое общение с пространством Интернета. Возникает вопрос: как же тогда возможно породить смыслы? Не знаю. Тем не менее, этот дискурс присутствует и заслуживает того, чтобы о нем поразмышляли отдельно.
Давайте теперь поговорим об элите [слайд]. Поскольку, с моей точки зрения, в мире также происходит инверсия парадигмы информационного воздействия элит. Вечная функция элит очевидна – контроль за информацией, социальный контроль посредством управления информацией и, наконец, монополия на производство смыслов. Если элита такие функции не выполняет, то это вовсе и не элита, какие бы она малиновые или иные пиджаки ни носила. Если говорить старых элитах в информационном плане, то их преимущество заключалось в том, что они владеют всей полнотой информации, в отличии от массы, которая владеет только тем, чем владеют слепцы, ощупывающие слона, видящие хобот, ноги и дальше, дальше (все мы помним эту восточную притчу). В этом стратегическое преимущество элиты, которое позволяет не только производить смыслы, но и контролировать процессы кодирования и декодирования информации, одним словом, все то, что называется семиотикой власти. Судьба старых элит описывается этим термином (это термин не мой, он достаточно популярен в России, его популяризует уважаемый мною Кирилл Николаев, это его тема) «информационный инфаркт». Так вот, судьба старых элит – это информационный инфаркт. Сейчас мы эту метафору не Николаева, а мою разовьем. С развитием Интернета все мы находимся в мире так называемого информационного фаст-фуда. Информационный фаст-фуд, как и фаст-фуд традиционный, приводит к тому, что наши информационные сосуды, как и сосуды, связанные с кровообращением, забиваются холестериновыми бляшками, и дело заканчивается тем, что наступает инфаркт.
Из этого вытекает еще одна важная история. Тут я попросил бы подумать вместе со мной, потому что ответов на вопросы, которые я ставлю, я сам не знаю. С моей точки зрения, происходит (и сегодня мы это видим) то, что называется инверсией парадигмы информационного противостояния [слайд]. Проблема перевернулась. И если раньше задачей, вполне очевидно, была защита информации, поскольку именно защита информации определяла преимущества того или иного игрока в пространстве информационного противостояния, то на сегодня, увы, на первый план, параллельно с защитой информации, выходит проблема защиты от информации. «Кого?»– спросите вы меня. Об этом нам говорит следующий слайд [слайд]. С моей точки зрения, проблема дихотомии «защита информации / защита от информации» и порождает дискурс, вынесенный в заголовок моей лекции, дискурс трансформации информационных войн настоящего в информационные войны будущего.
На этом мы заканчиваем понятийный разговор, нужный нам для того, чтобы перейти ко второму разделу, что куда более интересное и важное и заставит нас с вами задуматься – к алгоритмической теории информационно-психологического противостояния. Начнем мы с очевидного и тривиального тезиса, понятного для всех нас. Он связан с тем, что каждый из нас по отдельности и все мы вместе не больше, но и не меньше, чем информационные самообучающиеся системы [слайд], то есть те системы, которым больше нечего делать, кроме как меняться в связи с тем, что на вход наших перцепторных девайсов поступает информация. Не важно, понравится вам моя лекция или не понравится, покажется ли вам то, что я говорю скучным, тривиальным или сколько-нибудь полезным, но тем не менее, после ее окончания, вы уже никогда не будете такими, какими вы были до ее начала, вы уж меня извините. Самое обидное, что после того, как вы обсудите вместе со мной все, что я вам расскажу, я тоже уже никогда не буду таким, какой я есть сейчас.
И еще одна цитата из того же самого Пентагоновского материала – это понятие информационного превосходства [слайд]. Я позволю себе практически не комментировать его, скажу только одно, что здесь мы видим три компонента, в чистом виде связанные с боевым информационным воздействием. Три объекта воздействия – собственно информация (basic content, со всеми составляющими этого контента, количественными и качественными), это информационная система, система работы с информацией, и наконец, ментально-психологическое состояние противоположной стороны. При этом категория информационного превосходства также сочетается со всем, что связанно с защитой информационного пространства (того, что мы видим в нижней части данной дефиниции, то есть информация, система, инфраструктура и наконец – психологическая устойчивость и самостоятельность). Классическое определение всех операций в «Объединенной доктрине информационных операций» [слайд]: все операции есть компонент более широкого комплекса информационно-психологической войны. Соответственно, мы видим две мишени: элита и лица, принимающие решения, формирующие идеологию и обеспечивающие управление, и персонал, гражданское население, пехота и рядовой состав.
Вот определение [слайд]. Давайте поглядим на него совместно. Придумано оно не нами, а за океаном, тем не менее, оно, вполне очевидно, работает. В ряде случаев мне придется читать с экрана, потому что нужны будут комментарии. Прежде всего, для нас важны ключевые слова «косвенное воздействие на систему управления, на элиту и на руководство», а дальше – две фазы информационной войны, условно говоря, холодная и горячая, скрытая и закрытая. Нам интересны обе, но все же, прежде всего, симпатичен вопрос о первой фазе – латентной информационной войне. Такое воздействие даже в мирное время приводит к тому, что система управления противника в случае глобальных противостояний ее военно-политическое руководство принимает те решения, которые интересны и выгодны для агрессора. Это существенная психологическая составляющая противостояния. Вторая составляющая уже гораздо шире (поблагодарим наших заокеанских коллег и идеологов того вопроса, о котором мы сегодня говорим). Здесь речь идет уже не о том, чтобы принимать какие-то решения, а речь идет о том, чтобы парализовать функционирование инфраструктуры управления вероятного противника. Это задание у нас нет времени решать, хотя оно вполне очевидно [слайд]. Аналогичное определение для корпорации состоит из тех же самых двух компонентов.
Итак, начинаем, как я и обещал с определения собственно информационной войны. Эта категория вошла в операциональный обиход (хотя первыми, как известно, ее применили японцы в 1960-х годах), появилась как официальный документ в «Объединенной доктрине информационных операций» Пентагона, которая называлась первоначально «Объединенная доктрина информационной войны». Это открытые документы, они присутствуют на соответствующих сайтах Пентагона, и были там до того, как Интернет стал Интернетом, а был всего на всего внутренней сетью, предназначенной для решения оборонных задач. Определение, которое предлагает Пентагон, я использую. Оно мне кажется симпатичным, потому что там есть две базовые вещи, которые так или иначе позволяют перенести эту глобальную дефиницию на уровень корпорации, на уровень взаимодействия между социальными субъектами существенно более низкого уровня.
Первое – это, условно говоря, откуда взялся термин, кто его породил и зачем он нам нужен. И на эту тему у нас с вами будет первая десятиминутная попытка разговора. Дальше мы перейдем к следующей истории – я вам предложу придуманную не мной, но мной используемую алгоритмическую концепцию информационно-психологической войны. Она мне кажется симпатичной и работающей вполне, кое что мне потребовалось модифицировать, тем не менее, понимание любого человеческого сообщества как самообучающейся информационной системы нам будет необходимо – тогда мы поймем, в чем беда перехода от войн «1.0» к войнам, скажем так, «2.0». После этого я постараюсь успеть показать базовый алгоритм информационной атаки на организацию, я имею в виду компанию, регион, государство, политического лидера, политический институт и т.д. И наконец, в конце, если хватит времени (может быть, мы что-нибудь пропустим, skip over), на сладкое я припас разговор о будущем, сегодня и завтра. Это, условно говоря, информационно-психологические войны и вызовы пространства , поскольку, с моей точки зрения, те разговоры о будущем которые возможны, хотим мы или не хотим, должны развиваться вокруг этой терминологии. Я далек от эйфории, которая обуяла сегодня коммуникативное сообщество в связи с наступлением экспансии сетевого пространства. Тем не менее, в той сфере, о которой мы будем разговаривать, обойти вниманием те вопросы, которые здесь появляются, просто напросто нельзя. Это тот план, который у нас с вами есть. Я постараюсь в него уложиться. При этом если я буду пользоваться той информацией, которая аудитории известна и не требует длительных комментариев, дайте мне знак (я – человек совершенно не обидчивый в этой части), и мы будем двигаться дальше более интенсивным аллюром.
: В рамках отведенного мне регламента, я постараюсь рассказать о своем понимании того, что мы вкладываем в категорию информационной войны или информационно-психологической войны. Хочу заранее извиниться перед вами, если мы все рассмотреть не успеем. У меня всегда бывает одна и та же проблема, которая звучит так: рассказал больше, чем мог, но меньше, чем хотел. Поэтому я расскажу вам о том плане, который у меня есть, и покажу те базовые презентации, которые я для нас с вами приготовил, чтобы было понятно, что задумывалось для этой лекции, потому что это, конечно же, не разговор на 40 минут.
– российская юридическая компания, работающая на рынке уже более десяти лет и предоставляющая комплексную юридическую поддержку по ключевым направлениям права. Основные сферы деятельности компании включают в себя: корпоративное и коммерческое право; налоговое и финансовое право; сопровождение сделок с недвижимостью; реструктуризация бизнеса; антимонопольное регулирование; арбитражный процесс; аудит и ведение бухгалтерского учета. За последние несколько лет «Дювернуа Лигал» сопровождала крупные инвестиционные проекты компаний из США, Франции, Германии, Норвегии, Швеции и Финляндии. С 2008 года «Дювернуа Лигал» является единственной российской юридической компанией, официально ассоциированной с международной юридической фирмой (Denton Wilde Sapte).
Услуги хостинга и дата-центра для хранения видеоконтента предоставляет компания . Видеосъемка, монтаж, фото – Алексей Гантимуров.
Выступление на тему «Информационно-психологические войны настоящего и будущего» доктора социологических наук, профессора СПбГУ . В обсуждении приняли участие: , советник генерального директора ТРК «Петербург»; , директор по развитию строительной компании «ЛЭК»; , адвокат, партнер юридической компании «S&K Вертикаль»; , совладелец Киевской коммуникационной группы (KCG); , журналист, обозреватель российской и западной блогосферы в журнале «Город-812».
«Контекст». Междисциплинарный лекторий
Комментариев нет:
Отправить комментарий